В Киеве вот уже больше недели непрестанно идут дожди. И в такую пасмурную погоду BrainANT решил поднять себе и вам настроение и обратился к ярким полотнам киевской художницы Оли Андроновой. В её работах превалируют насыщенный синий и ярко-оранжевый, а в жизни она – открытая и искренняя. Побеседовать Оля согласилась при одном условии: кофе и сигареты.
Мои картины – это побеги моих душевных переживаний. Мне хочется, чтобы эти побеги завязывались в сочные, налитые яркими красками бутоны и расцветали. Заканчивая работу над картиной, я будто выращиваю новый цветок, которым я с радостью готова поделиться. Надеюсь, он никогда не увянет и оставит в чьей-то жизни ощутимый след.
Я не пишу для галерей, я пишу для людей. Мои картины должны находиться в уютных гнёздышках счастливых людей. Галерея – это переходной путь, смотровая площадка, где с работами художника можно познакомиться. Я не смогу точно вспомнить, где какая из моих работ сейчас находится. Израиль, Кипр Чехия, Россия, Ливан – это все, что я сейчас могу назвать. На самом деле, мне тяжело расставаться со своими картинами, но у них своя судьба.
Одно для картины неприемлемо – быть повернутой к стенке. Она может висеть где угодно. Главное, чтобы она радовала глаз и вносила гармонию. Только так художественная работа оправдывает свое существование. Я много вкладываю в каждую картину, и не хочу, чтобы мне было стыдно за свою работу. Сейчас у меня две незаконченные картины. Дело за малым: расставить акценты и подписать, но мне все время что-то мешает.
У меня замечательные родители. Они не художники, но живопись в нашей жизни была неотъемлемой частью. У нас был свой «живописный уголок». Картины Марка Гейка, Анатолия Криволапа, Тиберия Сильваши, Александра Животкова навсегда остались в моей памяти. Сейчас я задаюсь вопросом: «Кем еще я могла стать, если меня всегда окружали картины таких прекрасных художников?»
Мне очень помогает моя рабочая среда. В Киеве у меня мастерская. У нас целый дом мастерских художников. Я учусь у своих коллег, они для меня пример. Александр Животков стал для меня настоящим учителем и вдохновителем. Еще совсем маленькой я стала заниматься в мастерской Марка Гейка. Я плохо помню, что именно я тогда рисовала… Рисовала свою няню… В академии рисовали портреты. Натурщицы были очень толстыми и некрасивыми, но я нашла для себя выход: делала их синими. Теперь они мне нравятся.
Я экстерном окончила художественную школу. Начинала с живописи, но потом перевелась на архитектуру. Потом была Академия художеств. Её я закончила на факультете киносценографии, как художник-постановщик кино. Процесс сьемок очень нервный и суматошный, поэтому кинематограф я оставила.
Если меня спрашивают, в каком стиле я работаю, я отвечаю – в красивом. Правда, в этом случае все происходит помимо моей воли. Специалисты называют мои картины «абстрактным реализмом».
Две мои работы сейчас участвуют в ежегодном фестивале молодых художников в Париже. Это одна картина из серии «Лодка» и оранжевый завод из серии «Бетон». С заводом у меня была целая история. Эту картину я рисовала под заказ для одного киевского ресторана. Попросили что-то яркое. Первый вариант мне показался неудачным, и я нарисовала оранжевый завод. Он больше подходил под интерьер. В итоге – ресторан получил приз за лучшее оформление зала. А когда я обратилась с просьбой отправить картину на выставку, оказалось, что она уже на аукционе. Пришлось выкупать картину обратно.
В детстве меня отправили на йогу - успокаивать ум. Постоянно я не занималась, но сейчас уже два года её преподаю. Для меня йога – это невероятная поддержка, она помогает работать. Я не стремлюсь быть Буддой, хочу находиться в реальности и отдавать отчет своим действиям. Мне важно не подавлять эмоции, а проживать их. Все мои картины – это мои прожитые эмоции.
Людям надо меньше размышлять. Больше чувствовать. Обычно я нахожусь в одном из двух состояний: влюбленности и разочарования. Любовь меня вдохновляет. В ней я нахожу ресурсы для своего творчества. Если любит некого, я вспоминаю о себе и начинаю любить себя, но очень недолго.
В Украине люди офигенные, они много улыбаются, просто мы так к этому привыкли, что, наверное, не замечаем. Я много путешествую. Эмоции, которые я испытываю в ожидании своего рейса, тяжело с чем-то сравнить. В Индии у меня был шок. Условия, в которых люди там живут, просто кошмарны. Я видела, как полугодовалого ребенка на ночь укрывают москитной сеткой.В Непале немного цивилизованней, на улицах никто не пристает, не кричит, и не зазывает. Очень вкусными оказались жареные каштаны, которые я попробовала в Вене. Они продаются прямо на улицах в передвижных лоточках, как у нас хот-доги.
Писать портреты надо только с натуры, ведь она живая, прекрасная. Я расту как художник – перешла на обнаженную натуру. Мужчины не позируют. У меня такая маленькая мастерская, что им просто негде раздеться. Моя новая серия – женские сиськи и попки. Пишу с себя. Мама говорит, что я родилась уже с круглой попкой. Шучу.
Я не могу работать на негативных эмоциях, я стараюсь нести что-то положительное. Мне как-то предложили поработать над идеей для памятника Стиву Джобсу в Киеве. Я не смогла придумать ничего лучше, чем Стив Джобс, который сидит на куче долларов и жрет яблоко под крышей ЦРУ. Сомневаюсь, что такое одобрят. Показывать проблемы и негатив – это не работа художника. Если рядом с картиной висит бумажка, которая объясняет, что на ней изображено – это уже не художник, это писатель какой-то.
Человеку не надо ничего нести, он сам рано или поздно придёт к тому, что ему полагается. Бог давно обвел на песке то место, на котором ты должен стоять. Внутренне счастье и гармония – это верный признак того, что ты на своем месте. Так получается, по жизни ты одинокий, как лодка или как завод. Но в этом нет ничего плохого, можно оставаться ярким и приносить пользу.
Я до сих пор не верю, что у меня талант к живописи. Вроде это все происходит не со мной.
Моя семья – это самое важное для меня.
Интервью подготовил Павел Кашир
Больше работ художницы на сайте - http://www.andronova.com.ua/
